Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «У нас тотальное падение». Интервью с представительницей директората BYSOL о скандале со Стрижаком
  2. «Звоночки были раньше». В 27 лет беларуска не обратила внимание на симптомы страшного заболевания, а в эмиграции стало хуже
  3. В 2026 году будем отдыхать четыре дня подряд. В какие даты
  4. До Минска дошел грозовой фронт — город в очередной раз подтопило. Местами не ходит транспорт
  5. «Хотел отправить фото Антону Мотолько». Никита Лосик рассказал о задержании, СИЗО и суде
  6. 398 из 400 возможных. Посмотрите, насколько высокие баллы нужно было набрать, чтобы бесплатно учиться на некоторых специальностях
  7. Пассажирский самолет Ан-24 разбился в Амурской области России. Предварительно, выживших нет
  8. В Стамбуле состоялся третий раунд переговоров между Украиной и Россией. Итоги
  9. «В этом смысле очень существенными стали два события». Власти переключились на «тихие репрессии» — правозащитник
  10. «Кто насрал нам в уши о том, что там есть мины?» Украинский уклонист утверждает, что бежал в Европу через Беларусь
  11. «Мне жаль, что меня неправильно поняли». Тихановский объяснил, что имел в виду, когда говорил об «островах» для беларусов
  12. Переговоры в Стамбуле еще не состоялись, но Россия уже демонстрирует свое истинное отношение к их результатам — вот примеры
  13. Фотограф случайно увидела свой снимок на учебнике по французскому от Минобра. На нем изображена семья, которая уехала из Беларуси
  14. Андрей Стрижак отстранен от руководства BYSOL
  15. Любимая газета Путина опубликовала статью о нападении ЕС на Россию в 2027 году. Главный эксперт в ней — одиозный беларусский пропагандист


В интервью проекту «ТОК» глава Фонда солидарности BYSOL Андрей Стрижак вспомнил, как его несколько раз пытались вербовать спецслужбы. По его словам, процесс разговора проходил трудно.

Андрей Стрижак во время интервью проекту «ТОК». 21 июля 2024 года. Скриншот: видео «ТОК»
Андрей Стрижак во время интервью проекту «ТОК». 21 июля 2024 года. Скриншот: видео «ТОК»

— Вербовали в Гомельском КГБ (в то время я жил в Речице). Было два следователя. Один был, как водится, плохой, второй — хороший. Они пробовали несколько часов с разных сторон подходить, — рассказал Стрижак о первой попытке, которая была в 2005 году. — Самый главный их довод был: «Вы будете делать все то, что делаете сейчас. Более того, мы вам можем в чем-то даже помочь, как-то пролоббировать ваши интересы, подсказать, как писать заявки. Самое главное — время от времени с нами встречаться и разговаривать о том, что вы видите, что происходит». На мои замечания, что я не хочу сотрудничать со спецслужбами, мне задавали такой вопрос: «Ну вот, например, если вы узнаете, что готовится какой-то теракт, вы все равно придете и скажете. Правда?» На что я ответил, что в таком случае позвоню в милицию.

Руководитель BYSOL объяснил, что сам процесс разговора для него был трудным.

— Не трудно было отказать, а труден был весь процесс разговора. Они реально влезают в мозги и пытаются работать с тем, что тебе дорого, что тебе интересно, пытаются найти, за что тебя можно зацепить, — считает он.

Последний раз Стрижака пытались вербовать в 2006 году. Тогда его вызвали в военкомат для уточнения данных. Когда он туда пришел, его завели в актовый зал, где сидели два человека.

— На то время я был достаточно хорошо обучен и ответил, что не хочу ни о чем разговаривать. На что мне было предложено: если я не хочу отвечать на их вопросы, могу сам у них что-нибудь спросить. Я спрашиваю: «Когда Козулина отпустите?»

Они говорят: «После выборов и отпустим (речь о парламентских выборах, состоявшихся 28 сентября 2008 года. — Прим. ред.). На что я спросил: «Так что, вы до конца света?» Они у меня спрашивают: «А что, у вас есть данные, что конец света произойдет после выборов?» Я сказал: «Все. Этот цирк нужно заканчивать. Я пошел».

Стрижак вспоминает, что предупредил своих собеседников о том, что расскажет о встрече журналистам. Что он и сделал сразу после выхода.

— Тогда времена были такие. Можно было себя так вести. Сейчас бы я [оттуда] не вышел, — замечает мужчина и утверждает, что после той встречи спецслужбы от него «полностью отстали и лично не обращались». Но начали работать по знакомым.

— У них была такая тактика — сделать выжженное поле вокруг меня, оборвать социальные связи, чтобы не было влияния с моей стороны на какие-то процессы, — заявил он.